Нам настойчиво пытались внушить, что Россия — это всего лишь «бензоколонка, которая притворяется страной», и что, если иссякнут нефтегазовые доходы, то российская экономика «разлетится в пух и прах», поскольку она якобы ничего не производит.

Ну вот и сбылась мечта о низких ценах на нефть, однако это не повлекло за собой уничтожение российской экономики. Промышленность работает, демонстрируя небольшой рост в 1% за два месяца этого года. За весь 2015 год спад промышленного производства составил всего-навсего 3,4%. Безработица неизменно оставалась на уровне 5,8%. Положительное сальдо торгового баланса за 2015 год составило 46% от экспорта и принесло стране 160 млрд долларов. Объём импорта находится на исторически низком уровне, поскольку, как я писал ранее, в настоящее время диверсифицированная экономика России самостоятельно производит практически всё, что потребляет. По последним подсчётам, золотовалютные резервы страны составляют 370 млрд долларов.

На прошлой неделе на критиков России вылили очередной ушат холодной воды: были опубликованы данные о том, что по состоянию на конец февраля доля нефтегазовых доходов в консолидированном бюджете России сократилась до всего лишь 21%. Это очень далеко от тех 50%, о которых по своему обыкновению то и дело говорят западные «эксперты», рассуждая о доле нефтегазовых доходов в структуре доходов бюджета России. Это ещё раз показывает, что Россия располагает достаточно диверсифицированной экономикой и другими источниками доходов, и поэтому снижение нефтегазовых доходов не привело к обещанному краху. Более того, дефицит консолидированного бюджета России вполне приемлем по западным стандартам. Предполагается, что он составит 3,8% от ВВП (консолидированного бюджета), что ниже 4,6% в прошедшем году.

Минфин России ошибочно ссылается на «федеральный бюджет»

Однако я должен обратить внимание на расхождения в показателях, которые мог заметить проницательный читатель. В действительности Министерство Финансов сообщило, что доля нефтегазовых доходов в поступлениях в федеральный бюджет сократилась до 37,4%, а не до 21%, как я писал выше. Ключевое слово здесь «федеральный». По каким-то архаичным причинам, о которых мне остаётся лишь догадываться, Минфин России публикует свои отчёты со ссылкой на вводящее в заблуждение понятие «федеральный бюджет». Однако правильно было бы писать «консолидированный бюджет». Дело в том, что  по каким-то принципам учёта и административно-правовым нормам, российская бюджетная система состоит из трёх основных компонентов: федеральный бюджет, региональные бюджеты и бюджеты государственных внебюджетных фондов. Разные виды налогов поступают в один из этих бюджетов, и только их консолидированная величина отражает совокупную величину доходов государства. Все суммы налога на доходы физических лиц и примерно две пятых сумм налога на прибыль организаций, а также отчисления на социальное страхование не зачисляются в федеральный бюджет. Ясно, что год от года это разделение может меняется, и в действительности так и происходило в российской административной практике.

Поэтому не имеет смысла публиковать кричащие газетные заголовки на том основании, что нефтегазовые доходы формируют определенную долю лишь от одной из частей государственного бюджета. Такой подход наносит ущерб экономике, поскольку лица, ответственные за принятие решений, могут без всяких на то оснований поверить в излишнюю зависимость от этих источников доходов и тем самым подбросить русофобам очередной сочный аргумент.

Действительно, в большинстве стран вышеперечисленные виды налогов (доходов бюджета) поступают в единый бюджет. Для этого достаточно взглянуть на бюджет Соединённых Штатов Америки (см. график ниже). Если же исключить из бюджета США все виды налоговых поступлений, которые Минфин России исключил из своего сравнения, то также исчезнут свыше 80% поступлений в бюджет США.

График: Федеральный бюджет США на 2015–2016 гг.

(Примечание: упомянутые «Payroll taxes» – это взносы на социальное страхование.)

Сам собой напрашивается вывод: если вы хотите узнать, какую роль в финансах российского государства играют нефтегазовые доходы, то вам следует соотносить их с совокупными консолидированными доходами, а не только с их частью, называемой федеральным бюджетом.

Мы не располагаем достаточными данными, чтобы детально проанализировать всю структуру налоговых поступлений в России за февраль 2016 года, однако график, построенный на основании данных за 2014 год, является вполне информативным.

На этом графике из новаторского исследования, которое Awara опубликовала в декабре 2014 года, показано, что российская экономика гораздо более диверсифицированная и современная, чем принято считать. Устойчивость России в период санкций и низких цен на нефть фактически подтвердила правильность выводов, содержащихся в этом исследовании. Чёрный сектор на графике под названием «Рентный доход» относится к нефтегазовым доходам, которые на тот момент (данные за 2013 год) составляли 27,4% от совокупных доходов государства. Уже тогда налог на доходы физических лиц являлся самым большим источником доходов страны.

Чья заслуга в сокращении нефтегазовых доходов?

У либеральных экономистов и их СМИ весьма извращённое отношение к нефтегазовой отрасли России: они не выносят её долю в структуре экспорта и налоговых поступлениях. Думается мне, что не выносят они её потому, что она обеспечивает независимость России. Вот яркий пример того, как российское либеральное ежедневное деловое издание «РБК» подаёт новости о том, что доля нефтегазовых доходов (в федеральном бюджете) снизилась до 37,4%. Сначала в публикации утверждается, что «Обвал цен на нефть помог властям временно снизить зависимость бюджета от углеводородов». Естественно, он никак не «помог» им. Наоборот, у них возникли трудности с реструктуризацией бюджета с учётом этого спада. «Эксперт», интервью с которым было опубликовано в этом материале «РБК», пошёл ещё дальше, заявив, что падение цен на нефть сослужило «хорошую службу» правительству и помогло ему снизить зависимость от углеводородов. Однако, как продолжает эксперт, правительство не вправе гордиться этим «достижением», поскольку оно стало возможным исключительно «благодаря» низким ценам на нефть.

Ну что тут можно сказать. Они настолько довольны сокращением нефтегазовых доходов, что изо всех сил стараются утверждать, что к этому «успеху» правительство не имеет никакого отношения. А разве не следует признать то, что на самом деле это означает, что на протяжении этих лет Владимир Путин управлял экономикой таким образом, что спад доли нефтегазовых доходов не повлёк за собой гибель страны? Отмечать же следует не спад сам по себе, а то, что он был управляемым.